Тема: И небо, полное звезд | наброски романа

Роман «И небо, полное звезд».


Телескопы NASA обнаруживают  вне пределов Солнечной системы гигантские космические корабли,  направляющиеся к Земле. Возможно, это величайшее открытие в истории.  Но порождением  какого чуждого разума являются эти звездолеты? И что несут они человечеству?


Пролог

Валентин Мальцев имел обыкновение просыпаться  по выходным  не ранее одиннадцати часов утра. В субботу у него были лекции, но только  для заочников, и занятия начинались с трех часов, поэтому, обладавший природной ленцой доцент Мальцев,  на полную катушку использовал возможность не вскакивать очумело с утра пораньше и не мчатся в университет на первую пару к восьми.
Валентина разбудил настойчивый мяв голодного кота, требующего под дверью в спальню хозяина своей утренней пайки. С трудом разлепив глаза и нехотя откинув одеяло, Валентин сел, не глядя нащупал ногами тапки –  пушистые, с огромными заячьими ушами – всласть зевнул, потянулся, почесал под футболкой впалую безволосую грудь,  и наконец-то встал с дивана.
Надев старомодные очки (биоконтактных линз он не признавал –  претила сама мысль о том, что бы что-то вставлять в глаза), Валентин взял с полки мобильник. Неотвеченных звонков и новых сообщений не было.
Затем Мальцев, как был в пижамных брюках и футболке, уселся в кожаное «офисное» кресло перед компьютерным столом.
Собственный компьютер являлся предметом особой гордости Валентина. Мощная машина с тактовой частотой процессора в сто гигагерц и жестким диском на пятьсот терабайт. Вместо обычного пленочного дисплея –  последний писк высоких технологий:  голографический проектор, являющийся одновременно устройством ввода и заменявшем морально устаревшие сенсорные клавиатуры и «мыши».
К компьютеру был подключен ультрасовременный 3D-принтер, способный «печатать» несложные изделия посредством послойного напыления пластикового порошка по виртуальной модели. Такой принтер позволял самостоятельно изготовить, к примеру, чашку или брелок,  по собственной модели с помощью специальных дизайнерских программ.
Все эти, как говаривали во времена юности Валентина,  «навороты» стоили, конечно, весьма недешево, но на своей слабости  – передовых электронных «чудесах»   – доцент Мальцев никогда не экономил. 
Не было у него только столь обожаемого  геймерами VR-шлема и перчаток. Любителей «порубиться» в виртуальной реальности Мальцев считал «малолетними   дебилами»,  а само это занятие – «тупостью несусветной». Сам доцент мог на досуге поиграть разве что в старенький геополитический симулятор, без всякой виртуальной реальности, разумеется. 
Валентин нажал на сенсор запуска. Компьютер, опознав ДНК хозяина, приветливо подмигнул зеленым огоньком и включился. В воздухе над столом вспыхнуло  голографическое изображение виртуального дисплея с анимированными иконками «рабочего стола» операционной системы.
Осторожно «взявшись» за край, Мальцев приблизил  голограмму дисплея к себе поближе.  Затем он коснулся пальцем  одной из  мигавших  в виртуальном объеме дисплея пиктограмм, той, что обозначала браузер Сети. Развернулась стартовая страница с множеством  визуальных закладок. 
Валентин, по своему обыкновению, первым делом выбрал новостные сайты и бегло просмотрел заголовки материалов.
Главной новостью все мировые информационные агентства выводили проведенные накануне Индонезией  атомные испытания. «Ядерный клуб» расширялся в очередной раз. Еще один участник Исламской Лиги обзавелся собственной бомбой, что вызвало поток жестких заявлений от представителей администрации президента Говарда. В отличие от американских коллег,  официальные лица из окружения  Кривошеева реагировали не в пример спокойнее, дескать, это уже свершившийся факт, и надо учитывать новые реалии.
Отечественные агентства сообщали о вертолете, сбитом в охваченном хаосом кровавой гражданский войны Узбекистане. Вертолет был сбит исламистами, когда доставлял продовольствие и боеприпасы группе русских миротворцев, окруженной моджахедами.
Больше ни чего примечательного не было.
Мальцев проверил свою почту. Со вчерашнего вечера новых сообщений в электронном ящике не появилось.
Кот, почуяв, что хозяин проснулся, принялся мяукать интенсивнее, и при этом начал скрестись в закрытую дверь. Как только Валентин поднялся из кресла и приоткрыл дверь, кот – шикарный пушистый перс, редкой трехцветной черепаховой окраски – немедленно протиснулся  в щель и принялся тереться о  ноги, усиленно мурлыча.
– Привет! – сказал Мальцев коту.  – Хочешь есть, да?
Питомец  утвердительно заурчал. 
Стараясь не споткнуться о путающегося под ногами представителя семейства кошачьих, Валентин направился в ванную. 
Из большого зеркала на Мальцева глядел худощавый парень с гутой шевелюрой и  несолидной внешностью. Валентин всегда  выглядел значительно моложе своих лет, и даже в  тридцать четыре с хвостиком,  сохранял студенческую внешность. Из-за этого, часто случались конфузы, так как люди, лично не знавшие Мальцева в упор не видели в нем преподавателя, более того доцента и без пяти минут заместителя заведующего кафедрой.
Валентин хмыкнул и придирчиво осмотрел себя в зеркало, поскреб небритый подбородок. Щетина у него росла плохо. Бриться Мальцев очень не любил, и поэтому убедил себя в том, что вчерашняя щетина не очень-то и заметна, следовательно, сегодня можно разок сходить в университет небритым.
Вынеся такой вердикт, Валентин поплелся на кухню. Кот, предчувствуя близость вожделенной кормежки, пулей прошмыгнул вперед хозяина. Интуиция не обманула четвероногого. Мальцев достал пакет с кошачьим кормом и от души сыпанул в миску.  Кот тут же накинулся на еду, урча как мотор, и более не обращая на своего благодетеля абсолютного никакого внимания.
Доцент усмехнулся  и принялся готовить себе яичницу с колбасой, каковое блюдо являлось  вершиной  его кулинарного таланта. Сняв сковородку с плиты и не озаботив себя перекладыванием ее содержимого в тарелку, Валентин принялся за еду.
Когда с трапезой было практически покончено и Мальцев нанизал на вилку последний кружок поджаренной колбасы, в дверь позвонили. 
Доцента это удивило. Домофон безмолвствовал,  а замок на двери подъезда был настроен только на ДНК родителей и Пашки Рыжева, приятеля, с которым Мальцев дружил со студенческой скамьи. Но Пашка без предварительного звонка на мобильник никогда бы не заявился, а родители, жившие в Калининграде, тем более так неожиданно бы не приехали. 
Скорее всего, это кто-то из соседей по площадке, или, быть может, все-таки Пашка, решил Мальцев, и поплелся открывать.
Взглянув на небольшой дисплей возле двери, на который передавалось изображение с установленной на площадке крохотной камеры наблюдения, доцент несказанно удивился. Возле его двери топтались два абсолютно незнакомых субъекта в элегантных кожаных куртках.
– Кто? – не очень дружелюбно осведомился Валентин.
– Господин Мальцев? – вопросом на вопрос ответил один из незваных гостей.
– Он самый, – буркнул доцент. – А вы кто такие будите?
– Валентин Николаевич, откройте, пожалуйста,  – вежливо сказал второй визитер, при этом он достал из внутреннего кармана куртки и продемонстрировал в камеру что-то сильно напоминающее карточку служебного удостоверения. Только вот какого именно, разглядеть не представлялось возможным.
– Дела, однако,  – пробормотал себе под нос Мальцев и разблокировал дверь. Отказывать людям, по крайней мере, один из которых являлся владельцем «корочки» было бы  не очень умно.
Вошедшие гости оказались какими-то одинаковыми. Нет, они не были похожи друг на друга совершенно. Однако в облике обоих наличествовала какая-то «шаблонность», что ли.
– На удостоверение позвольте еще раз взглянуть,  – сказал Мальцев скорее для того, что бы почувствовать  себя  хозяином, чем из недоверия.
Гости без единого возражения продемонстрировали  закатанные в прозрачный пластик карточки удостоверений, как полагается с генетическим идентификатором, голографической пломбой, магнитной полоской и электронным чипом памяти.
Служба безопасности  Президента, ого!
– Здравствуйте, Валентин Николаевич, – поздоровался один из визитеров, тот что показал удостоверение в камеру; второй довольно приветливо кивнул.
Мальцев неловко кивнул в ответ, только сейчас вспомнив, что на нем по-прежнему пижамные брюки и футболка, от чего ему стало очень неловко.  Тем не менее, доцент не сник совсем, а спросил даже с некоторым вызовом:
– В чем, собственно, дело, уважаемые?
– Собирайтесь, Валентин Николаевич, – сказал безопасник. – Прокатитесь с нами. 
–  В чем дело? – повторил Мальцев.  – На каком основании? Это что, арест?
– О нет, ни в коей мере! – службист слегка улыбнулся. – Да вы успокойтесь, Валентин Николаевич. Все в порядке. Просто нужна ваша консультация. Все  подробности потом.
Эти слова, действительно немного успокоили Мальцева, хотя он совершенно не представлял, какая его консультация может потребоваться Службе безопасности Президента.
– А что с собой брать?
– Да ни чего не надо брать, Валентин Николаевич. Это не займет много времени. Максимум до вечера. И да, наденьте что ни будь… поприличнее.
Эти  слова  службиста, а особенно проскользнувшая при этом легкая усмешка, вновь заставила Мальцева устыдиться своего наряда.
– Я сейчас… Минуточку, –  Валентин быстро юркнул в спальню, где находился шкаф с его не очень разнообразным гардеробом.   
Распахнув дверцы шкафа, доцент принялся беспорядочно бросать вещи на неубранную постель, на ходу пытаясь сообразить,  что следует надеть.  Наконец он выбрал свитер-водолазку и новые джинсы. Яркую куртку из анимированной «электронной ткани», ставшей  в последнее время весьма модной в молодежной среде, схватил под мышку и выскочил в коридор  к ожидавшим его безопасникам.
– Мобильник можно взять?
– Можно, –  коротко кивнул службист.
Мальцев метнулся обратно в комнату, схватил мобильник и снова выскочил в коридор, мысленно понося себя за суетливость, всунул ноги в ботинки, не заботясь, о том,  как они сочетаются с джинсами.
– Я готов, – Валентин нервно пытался пригладить ладонью непослушные вихры.
Уже у лифта, натягивая ветровку, Мальцев вдруг спохватился:
– У меня же лекции сегодня на три часа у заочников…
– Не беспокойтесь, Валентин Николаевич. Ваше руководство на кафедре мы предупредим,  – со своей неизменной легкой улыбкой успокоил его безопасник.
– Да-да. Конечно, – невпопад ответил доцент, и невольно представил какой эффект произведет на кафедре звонок из президентской службы безопасности.
Ездить на лифтах Мальцев избегал. Он очень не любил тесного замкнутого пространства, и поэтому предпочитал подниматься на свой седьмой этаж пешком, не смотря на постоянную одышку и врожденное отвращение к физическим нагрузкам. Но сейчас Валентин не собирался демонстрировать свою слабость безопасникам, и потому пришлось сжав зубы войти в лифт. Оказавшись внизу, в подъезде,  доцент поздравил себя с этой маленькой победой над собой же. Это действительно был успех, особенно, если учесть, что борьбу с собой Мальцев обычно безнадежно проигрывал.
На улице их ждал угловатый массивный внедорожник отечественного производства. В автомобилях, в отличие от компьютеров, Валентин разбирался слабо, но знал, что эти  джипы, недавно запущенные в  серию, ездят на водороде, подобно большинству современных иномарок.
С угрюмого мартовского неба, затянутого тяжелыми тучами моросил унылый мелкий дождь, вперемешку с мокрым снегом. Под ногами расползалась грязная тающая каша, на которой Мальцев не приминул поскользнуться. Валентин потерял равновесие, и, наверное,  упал бы, не поддержи его безопасник.   
Джип принял Мальцева в просторные объятия  кожаного салона. Тут было тепло и уютно.   Один из службистов расположился подле Валентина, а второй уселся впереди. Водитель, невзрачный парень с тонкими усиками, вопросительно покосился на него. Безопасник молча кивнул. Водитель  вырулил со двора, и внедорожник влился в оживленный поток автомобилей на городских улицах.
Поездка представляла собой длительные выстаивания в череде пробок. А поскольку Кривошеев, вскоре после своего прихода к власти запретил мигалки и спецсигналы для всех, в том числе и для  собственной службы безопасности, сделав исключение лишь для карет скорой помощи, машин полиции и тревожных служб, джип безопасников  вязнул в пробках  наравне со всеми. 
Пока  внедорожник черепашьими темпами продвигался  среди запрудивших улицы машин, Мальцев гадал, куда его везут. На арест происходящее, в самом деле, не очень походило. Слишком уж вежливыми и предупредительными казались безопасники, что, в случае ареста, выглядело бы, по меньшей мере, странно. Видимо, действительно нужна какая-то консультация. А почему бы и нет, собственно говоря? Поэтому Мальцев уже не особо волновался за свою участь, но всё же не мог не задаваться вопросом о конечном пункте их поездки.  Возникшее в самом начале смутное, неосознанное предчувствие по мере того, как все более очевидным становился их маршрут, укреплялось и превращалось в уверенность.
Они ехали в Новую резиденцию! Мальцев готов был в этом поклясться.
Кривошеев не любил Кремль. По его словам, там все «за многие века пропиталось скверной интриг, преступлений  и предательств». Поэтому новый президент превратил Кремль из средоточия государственной власти в исторический музей, подобно Эрмитажу, а сам обосновался  в специально построенной  довольно скромной резиденции,  получившей в просторечье наименование Новой.
Вскоре последние сомнения рассеялись.

***
Мальцев старался хотя бы внешне соблюдать спокойствие, что ему, в общем-то, удавалось, хотя и не без труда. Доцент никак не мог поверить в реальность происходящего.  Все это казалось каким-то странным сном. Мальцев едва удерживался от того, что б ущипнуть себя.
Службисты, доставившие Мальцева в резиденцию, перепоручили его сотрудникам охраны, которые  провели доцента через детектор металла, затем вежливо, но настойчиво обыскали, попросили сдать мобильник, заставили  приложить ладонь к  пластине сканера для считывания отпечатков пальцев и сфотографировали сетчатку глаза специальным прибором.
После всех этих процедур человек в штатском, но с явной  военной выправкой, сопроводил Валентина в приемную, а затем, после короткого ожидания, и в кабинет  президента.   
Вычурные двустворчатые двери кранного дерева отворились, и потрясенный Мальцев заворожено огляделся по сторонам. Сквозь плотные тяжелые портьеры, приятного для глаз зеленоватого оттенка, гармонирующего со стенными шпалерами, лился приглушенный дневной свет.  Высокий потолок украшала лепнина.
Посреди просторного кабинета размещался внушительных размеров Т-образный стол, предназначенный, очевидно, для совещаний.  В воздухе над столом мерцал огромный голографический куб, каждая из боковых граней которого представляла собой виртуальный дисплей. Несколько человек расположились во внушительных кожаных креслах по обе стороны стола, но на них Мальцев не обратил никакого внимания, поскольку из-за стола навстречу Валентину вышел высокий и худощавый пожилой человек  с большими залысинами и аккуратной седой бородкой, одетый в несколько старомодный, но безукоризненный темный  костюм-тройку.
Константин Кривошеев, Президент России  и Генеральный секретарь Трудовой партии. Рафинированный интеллигент и коммунист до мозга костей, однако, при этом далеко не ортодокс.
Глава государства улыбнулся тенью улыбки – добрые морщинки сбежались  вокруг глаз – и поздоровался. Рукопожатие президента оказалось крепким и энергичным.
– Здравствуйте,  Валентин Николаевич,  – просто, словно приветствуя старого знакомого, сказал президент.
Мальцев растерялся совершенно. Ему было до невозможности  стыдно за свои простецкие джинсы и свитер, влажную от волнения ладонь и за собственную растерянность. 
– Валентин Николаевич, проходите, присаживайтесь,  – Кривошеев широким жестом указал в сторону стола.
Президент вернулся на свое место во главе стола, а Мальцев пристроился на краешке одного из кресел для посетителей.
– Товарищи, – обращение «господа» президенту претило, –  Хочу представить вам Валентина Николаевича Мальцева, того самого, о котором я говорил.
Доцент мгновенно насторожился. Что о нем говорил Кривошеев? Да и вообще, откуда глава государства знает о каком-то доценте второразрядного университета?
– Валентин Николаевич, разрешите вам представить товарищей, - продолжал т между тем Кривошеев.  –  Платон Фомич Иринархов, вице-президент Академии наук.
Сухопарый и благообразный, седой как лунь старичок, важно отвесил полупоклон.
– Никита Степанович  Карлушин, первый заместитель председателя правительства.
Дородный, одышливый вице-премьер добродушно кивнул и пробормотал нечто вроде «очень приятно».
Иринархова и Карлушина Мальцев знал. Не лично, разумеется – персоны такого калибра часто мелькали в новостях.
Последнего из присутствующих – неприметного  лысеющего человека в строгом сером костюме –  Кривошеев представил как Илью  Владимировича Свериду, советника президента по вопросам национальной безопасности.
– Платон Фомич, - обратился президент к Иринархову. – Не введете ли товарища Мальцева в курс дела?
– Охотно, – академик откашлялся и коснулся лежащей перед ним на столе  плоской планшетки лэптопа. Тут же на всех четырех прозрачных виртуальных дисплеях мерцающего в воздухе над столом голографического куба вспыхнули одинаковые изображения.
      – Вам знакомы эти фотографии, Валентин Николаевич? – спросил Иринархов.
            Мальцев оторопело уставился на голографический куб.
            – Это что, такая шутка? – доцент растерянно переводил взгляд  с Иринархова на дисплей и обратно.
           Раздался короткий, по-стариковски лающий смешок академика.
     –  И все-таки, Валентин Николаевич, что вы можете сказать об этих снимках.
     – Ну, я видел их в Сети где-то больше месяца тому назад, – сказал Мальцев. – Было бы странно, если бы я о них не знал. Вся Сеть шумела.
    Валентин недоуменно  взглянул на Иринархова, затем снова на фотографии, демонстрируемые виртуальными дисплеями.
     – Но ведь это же полный  бред! – доцент неожиданно сам для себя возмутился, и заговорил несколько повышенным тоном.  – Выдумки. Вы ведь наверняка читали чушь, распространявшеюся в Сети всякими шизофреническими личностями, именующими себя эзотериками или уфологами. Планета Нибиру, пришествие пришельцев-аннунаков и прочий горячечный бред душевнобольных!
    Мальцев осекся, уловив насмешливую ухмылку советника по безопасности, и недоуменно воззрился на академика.
    Иринархов вопросительно взглянул на президента. Тот едва заметно кивнул.
    Академик секунду помолчал, побарабанил пальцами по столешнице. 
– Двадцать третьего февраля сего года, большой нейтринный телескоп IceCube в Антарктиде зафиксировал мощнейший всплеск высокоэнергетического нейтринного излучения, источник которого находился в окрестностях Солнечной системы, в пятидесяти двух астрономических единицах под плоскостью эклиптики, в южном небесном полушарии. Одновременно многие оптические телескопы зафиксировали там же ярчайшую световую вспышку, которая могла наблюдаться в южном полушарии Земли даже невооруженным глазом, как довольно яркая звезда. Это было, по меньшей мере, очень странно, поскольку никаких источников нейтринного излучения, и ни чего, что вызвало бы световую вспышку, там не могло быть по определению. Мы столкнулись с непонятным феноменом. Поэтому туда был переориентирован телескоп космической обсерватории NASA «Джеймс Вебб».  Конечно, программы исследований, проводимых космическими обсерваториями, тщательно расписаны, чуть ли не на годы вперед, но для такого необычного явления сделали исключение и телескоп переориентировали.  Участок пространства, в котором произошла нейтринный всплеск и световая вспышка,  скрупулезно изучили, и вскоре был обнаружен некий объект, произведена его  детальная фотосъемка.
    – Постойте, вы хотите сказать, что это подлинные фотографии?! – Мальцев ощутил, как  покрывается холодным потом, а горло сдавливает нервный спазм. Из-за сильнейшего возбуждения, он с трудом удерживал себя от того, что бы вскочить  из кресла и пройтись по кабинету. 
    Иринархов кивнул.
    Валентин снова взглянул на демонстрируемые голографическим кубом изображения, но уже по-иному; как говорят,  другими глазами.
    Чернильная  тьма космоса. Почти в самой середине снимка большое продолговатое темно-фиолетовое пятнышко, расплывчатое и не очень четкое.
    – Гипотеза о том, что это действительно чужой звездолет возникла практически сразу после того, как объект обнаружили. – кивнул академик, заметив взгляд Мальцева.  –  К нему немедленно были обращены большинство астрономических приборов, как наземных, так и орбитальных. Это ведь, возможно, величайшее открытие в истории! Была проведена радиолокация объекта и  по  силе отраженного  сигнала установили его размеры – около семи километров – и скорость, с которой он приближается к Солнечной системе – более тысячи километров в секунду.
    Мальцев потрясенно молчал.
    – Но а как же, вся та ересь, которую нагородили в Сети вокруг этих фотографий? – наконец спросил он.
    Губы советника по безопасности искривила тонкая ироничная усмешка и он покосился на Кривошеева.  Получив утвердительный кивок президента, Сверида сказал:
    – А вот это я вам сейчас объясню, Валентин Николаевич. Эти фотографии разместили на сайте телескопа, и на короткое время они стали доступны пользователям Сети.  Но затем, когда до властей дошло, что на самом деле происходит, спецслужбам была дана соответствующая команда, и все последующие исследования строго засекретили. В Сеть же тут же было выброшено огромное количество явного бреда на эту тему. Про Нибиру, аннунаков, летающие тарелочки и еще в том же духе. Это было сделано для дискредитации первоначальной информации, низведения ее до уровня бреда.   Обычный прием. Когда невозможно полностью перекрыть утечку информации, ее можно просто «утопить», что бы  ни кто не воспринял всерьез. Благо всевозможные уфологи, радостно подхватили распространяемые спецслужбами бредни.
    Советник усмехнулся.
    – Настоящие же результаты исследований, как я уже говорил, строго засекретили, и в США и у нас, и в других странах. На ученых надавили. 
    – Но зачем все это было нужно? Секретность, дезинформация?
    – А это, как раз, очень просто, – хитро сощурился Сверида. – Для того, чтобы ни  создавать общественную панику, которая ввергнет в хаос мировую экономическую систему и саму основу власти. Последствия будут самые серьезные.
Во-первых, рухнет тысячелетиями взлелеянный миф об исключительности человечества. Мы окажемся не более чем папуасами на «далеком острове» и это вызовет жуткий комплекс неполноценности у всей цивилизации. Во-вторых. У товарищей пришельцев  окажется совсем не демократично-рыночный строй, а некое совершенно иное устройство. И тогда все наши полико-экономические доктрины оказываются  первобытными, примерно тем же самым, что родоплеменной строй папуасов. В-третьих, все «хозяева» нашей цивилизации, все правительства и финансовые структуры  вдруг оказываются не самыми сильными, а всего лишь туземными царьками перед лицом неизмеримо более могущественной силы, и полностью зависимыми от их милости. Даже если пришельцы не будут вмешиваться в наши дела, все равно, а вдруг передумают и вмешаются?  «Хозяевам жизни» придется теперь постоянно жить под Дамокловым мечом. В четвертых. Последствия для мировых религий вообще трудно просчитываются. Так что может наступить культурологический, мировоззренческий, цивилизационный шок. Не исключено, что наша цивилизация вообще прекратит свое существование в том виде, в каком мы ее знаем сейчас.  Но с другой стороны, шила в мешке не утаишь. Как говорит уважаемый Платон Фомич, месяца через два чужой звездолет можно будет наблюдать в самый обычный любительский телескоп.
    Академик при этих словах утвердительно кивнул и советник по безопасности продолжил:
    – И вот тогда-то скрывать факт появления корабля пришельцев станет совершенно невозможно. Поэтому мы, то есть соответствующие службы, намерены уже сейчас исподволь готовить общественное сознание, что бы последствия раскрытия правды не оказались чересчур болезненными.
    Повисло молчание.
    – Дискуссия о принципиальной возможности или невозможности межзвездных перелетов ведется давно, – вновь заговорил Иринархов. – Можно конечно допустить, что этот корабль летел очень длительное время сквозь пространство разделяющие планетные системы. Но я полагаю, что тут все иначе. Представьте  длинную полую резиновую трубку, многократно перекрученную, так, что ее стенки соприкасаются огромное количество раз. Внутри трубки полезет муравей. Что бы добраться до противоположного конца трубки ему придется ползти очень долго. Но если муравей прогрызет стенки трубки, он может попасть в точку назначения очень быстро.  Если мы представим наше обычное пространство, как полость внутри упомянутой трубки, а муравья как звездолет, то можно себе представить, что корабль «прогрызает» прореху в пространстве, что бы быстро достичь нужной точки,  а не двигаться вдоль всех извивов «трубки».  Такие  прорехи называют «червоточинами».  Корабль должен быть оснащен неким «генератором  червоточин», который «прогрызает» или «пробивает» пространство.  Для нас это чистая теория. Человечество и приблизительно не владеет нужным для конструирования такого генератора уровнем даже теоретических познаний в физике, не говоря уж о конкретной технологии.
    Мальцев слушал внимательно, хотя идея «червоточин» и «пространственных пробоев»  была ему знакома; в свое время он прочитал много материалов подобной тематики.
    Между тем академик продолжал:
    – Многие из тех, кому известно об инопланетном корабле, в частности я, считают, что  чужой звездолет  оснащен подобным генератором. В таком случае нейтринный всплеск и световая вспышка, могли быть эффектом, возникающим при «пробое» пространства, когда корабль выходил из такой «червоточины» в обычный космос.   
    – Но если их целью является Солнечная система, то почему их корабль вышел из «червоточины» так далеко?  – заметил Мальцев.
    – Ничего удивительного, – хмыкнул Иринархов. – Допустим, они прибыли с расстояния хотя бы в сто световых лет, тогда погрешность с выходом составила менее тысячной доли процента. Это как раз невероятная точность! А после выхода из «червоточины» далее корабль летит на простых двигателях. Кстати,  интересен вопрос о том, какие технические системы используются пришельцами для полета в обычном пространстве. Предположим, они или термоядерные или аннигиляционные.
    Академик прочистил горло.
    – Но вот что странно. КПД двигателей не может быть стопроцентным; они должны изрядно греться, поэтому нужны какие-нибудь радиаторы, которые  «сбрасывают» тепло.  Однако,  наши приборы  инфракрасного диапазона не обнаружили значительного теплового излучения от объекта. Следовательно,  либо «лишнее» тепло, как-то утилизируются, либо  двигатели вообще не излучают тепла или излучают его крайне незначительно. В любом случае это совершенно неведомая технология, принципы которой, нам абсолютно непонятны.
    Тут Иринархов понял, что его слишком уж занесло в  теоретизирование. Он развел руками и сказал:
    – Ну вот, в общем все. Так обстоят дела  на данный момент.
    – Благодарю вас, Платон Фомич, – кивнул президент и обратился затем к Мальцеву. – Валентин Николаевич, вы, очевидно, недоумеваете, почему вас пригласили, и сообщили все эти сведения, представляющие собой строжайшую  государственную тайну?
    Это еще мягко сказало, подумал Мальцев, но  лишь  молча кивнул.
    – Вы, конечно же, понимаете, что мы вынуждены как-то реагировать на потенциальную угрозу со стороны пришельцев. Сейчас ведутся секретные переговоры наших дипломатов и военных с американскими коллегами. Мы планируем прийти к соглашению о совместной обороне и координации наших действий, в случае  враждебности  чужого звездолета. Я не склонен переоценивать угрозу. Хотя эти пришельцы и превосходят нас в технологическом развитии (об этом свидетельствует уже сам факт их способности к межзвездным перелетам),  но я сомневаюсь, что один-единственный корабль сможет противостоять, в случае чего, объединенным силами Земли. Тем не менее, мы должны быть готовы ко всему. Я принял решение создать межведомственную комиссию по Контакту. Название, наверное, слишком уж громкое, но в данном случае оно оправдано и отражает суть.  Задачей указанной комиссии станет  выработка конкретных рекомендаций и координация наших  действий в ситуации контакта с пришельцами, как бы это контакт не выглядел в реальности.  Председателем комиссии назначен  Никита Степанович  Карлушин.
    При этих словах Мальцев бросил быстрый взгляд на вице-премьера, который сидел с безучастным видом, словно происходящее его не касалось, и участия в разговоре не принимал.
    – Есть мнение, Валентин Николаевич, включить в комиссию вас, – добавил президент.
    – Меня?!
    – Да, – Кривошеев достал из шуфляды стола не слишком толстую книжку в мягком переплете. Мальцев узнал ее. Это была его собственная книга, изданная два года назад.
    Теперь он начал смутно понимать.
    Видимо, озарение отразилось на лице Валентина, поскольку президент улыбнулся и сказал:
    – Вы правы, товарищ Мальцев,  это ваша книга,  –  Мне она попалась на глаза давно, а так как я знаете, с юности интересуюсь данной тематикой, я ее внимательно прочитал. И знаете, лучшей работы анализирующей, что могут представлять собой реальные инопланетные существа, мне не попадалось.  Кругом одна эзотерическая чушь или низкопробная фантастика про серокожих гуманоидных пришельцев с шишковатыми головами. Многие серьезные ученые в положительном ключе высказывались о вашей книге, хотя она и является, так скажем, любительской. Многие изложенные вами выводы весьма интересны и импонируют мне. А самое главное, вы обладаете смелостью и логичностью суждений. Широтой взглядов. Именно поэтому и  принято решение включить вас в комиссию, Валентин Николаевич.  Все равно штатного «специалиста по пришельцам» не существует в природе, а вы в высокой степени владеете данной темой. В комиссии вы займете должность консультанта. Разумеется, вы дадите все нужные подписки о неразглашении.
    Все это было слишком неожиданно. Мальцев окончательно растерялся от объема  выплеснутой на него информации и от неожиданного предложения Кривошеева. Но, похоже, желание или нежелание самого доцента быть включенным в комиссию, никого здесь не интересовало.
    Как бы подводя черту под разговором, президент слегка хлопнул ладонью по столу и сказал:
    – Ну что ж, вступительную часть можно считать законченной. Перейдем к более конкретным вопросам….

Отредактировал(а) Uldemir (2011-01-06 23:17:28)

http://s018.radikal.ru/i519/1201/f1/30a694d8abbc.jpg

Ответ: И небо, полное звезд | наброски романа

Много интересных технических новинок. Написано по современному и с юморцой. Идея романа живая и актуальная. Хотелось бы увидеть именно роман, а не повесть или очередной экшн. С удовольствием прочту продолжение. Мне нравится.

Очень приятно, Кот!
Хоть без коня я и без маски, зато нет равных строить глазки.

Ответ: И небо, полное звезд | наброски романа

Den Terminator, спасибо за лестный отзыв  smile

Будет именно большой роман. Возможно, дилогия.
Книга в активной роботе, так что буду выкладывать главы часто.
Следите за темой  smile

http://s018.radikal.ru/i519/1201/f1/30a694d8abbc.jpg

Ответ: И небо, полное звезд | наброски романа

Продолжение романа.

Часть первая

Сошествие тьмы

1.


«Патфайндер» STS-186 плыл в пустоте в сотнях километров над Землей. Небо над погруженной в ночь Европой было безоблачно. Тьму внизу испещряли многочисленные огни. Небольшие световые пятна крупных городов, казались светящимися пауками, затаившимися в мерцающей паутине – густой  сети дорог. 
В иллюминаторы шаттла был отлично виден Ла-Манш.
А севернее Европы, у самого земного горизонта, на границе с всепоглощающей чернотой космоса, мерцала зеленая светящаяся полоска полярного  сияния, меняющаяся  прямо на глазах.
    – Семь минут до пуска установки.  Продолжаем отчет
    – Вас понял, Хюстон, – коротко сказал в усик гарнитуры Дэйв Картман, командир шаттла, и оглянулся в сторону кормового поста управления.   
Стэнли Маккормик, бородатый, с заметной плешью на темечке, сидел в кресле перед пультом управления полезным грузом. Картман испытал укол острейшей неприязни.  Дэйву не нравился Маккормик, да и вообще, весь этот полет.  Еще в самом начале предполетной подготовки большие шишки из НАСА недвусмысленно намекнули Картману, назначенному командиром экипажа  «Патфайндера», что его полномочия лишь номинальны. Неофициальным, но истинным  руководителем будет именно Стэн Маккормик, специалист по программе полета.  При этом Картман, не говоря уже о втором пилоте Стиве Брэндоне,  не имел ни малейшего понятия об этой программе. Их задачей было без лишних вопросов доставить на орбиту научную группу Маккормика и какой-то спутник, назначение которого оставалась тайной за семью печатями.
Все это не могло не раздражать.
Маккормик и его группа готовилась к полету отдельно от «извозчиков», как с горькой иронией окрестил Картман себя и Брэндона.  До старта общение  между обеими частями экипажа было сведено к минимуму. Дэйв был на все сто уверен в том, что вся эта чертова секретность  напрямую связана с программами Пентагона. С теми самыми, которых официально ни когда не существовало. Совать нос в такие дела Картман не собирался. Меньше знаешь – лучше спишь.
Он просто сделает свою работу, а все остальное его не касается. 
Картман взглянул на обзорные голографические дисплеи, транслирующие изображение с расположенных в отсеке полезной нагрузки  камер. Прожекторы, закрепленные на шпангоутах, давали достаточно света. 
Створки грузового отсека находились в раскрытом положении. Марджори Андерсон  и Эрик  Шидловски, облаченные в белые скафандры,  возились около закрепленной в задней части грузового отсека цилиндрической,  увенчанный большим сегментированным шаром, громады спутника.
Красавчик с внешностью плейбоя  Эрик Шидловски, и Марджори,  невзрачная, худющая и неопрятная  девица, были неприятны Картману, лишь в немного меньшей степени, нежели  Маккормик.   
Наблюдая за их уверенными действиями в невесомости, Картман в который раз сказал себе, что эта парочка, без сомнения, уже неоднократно побывала на орбите, хотя ни когда ранее Дэйв о них даже не слыхал. Возможно, это далеко не первая из таких секретных миссий, о которых не принято распространятся.
    Эрик и Марджори плавали сейчас у торца цилиндра, последний раз проверяя исправность всех узлов ми блоков.
    – Мардж, Эрик, –  раздался в наушниках  голос Стэна. – У вас все о’кей? 
– Да, Стэн, – Марджори осторожно похлопала ладонью в перчатке скафандра по поверхности спутника. – Мы все проверили.
– Норма,  – весело отозвался Шидловски. Он махал рукой в сторону одной из обзорных  камер, зная, что Маккормик сейчас видит его на мониторе.
– Отлично, – коротко бросил Стэнли. 
    – Хьюстон, все системы работают нормально. Продолжайте отчет, – доложил Картман.
        – Вас понял, «Патфайндер». Пять минут до пуска установки. Приготовиться к позиционированию спутника. 
– Ручной контроль манипулятора, – сказал Маккормик. – Приступаю к перемещению спутника. 
Маккормик в VR-шлеме медленно водил в воздухе перед собой рукой в сенсорной перчатке. Он видел  сейчас изображение внешней среды, полученное с камер, и наложенное  на  виртуальную модель, синтезированную компьютером.  Ракурс и масштаб определялся  положением  головы оператора. Тактильные датчики сенсорной перчатки улавливали движение руки, и передавали команды  манипулятору, словно продолжение нервной системы. Человек будто слился с техникой.
– Три минуты до запуска.
Робот-манипулятор  начал поднимать спутник над грузовым отсеком шаттла.
– Спутник поднимается нормально, – сказал Маккормик.
Спутник отделился и завис на шаттлом, словно связанный с ним незримыми нитями. Освободившийся манипулятор пошел вниз.
– Спутник на позиции,  – доложил Маккормик.
– Одна минута до пуска. Начинаю раскрытие капсулы.
    Картман, не отрывал взгляда от дисплеев, на которых демонстрировался спутник. Что-то враждебное и угрожающее чудилось ему в  металлическом сегментированном шаре. Дэйв всегда доверял своей интуиции, и сейчас она подсказывала, что все это не к  добру.
Почему-то предстоящий эксперимент пугал Картмана до холодного пота. 
–  Есть полное раскрытие капсулы! Тридцать секунд до пуска установки.
Черт знает, какую хреновину испытывают в этот раз спецы из секретных лабораторий Пентагона. От военных, уже давно и плотно наложивших лапу на космические исследования,  можно ожидать чего угодно; любой пакости. 
Сегменты шара начали медленно расходиться; капсула раскрывалась, подобно гигантскому металлическому бутону. Там было нечто невероятное. Понять это разум отказывался, не найдя привычных аналогий и став в тупик.
    – Это что за чертовщина? – услышал Картман изменившийся от изумления голос второго пилота, который, оказывается, уже плавал рядом, и тоже наблюдал за раскрытием капсулы в иллюминатор.
Они увидели полую сферическую оболочку, сложенную шестиугольными ячейками. Ослепительно, даже неестественно, белая и, словно пушистая, как будто она состояла из мириад ледяных искрящихся кристалликов.
– Внимание! Пуск!
Ни чего не произошло. Льдисто-мерцающая сфера по-прежнему лежала в раскрытой капсуле и ни как себя не проявляла.
    – Что за черт? – вдруг услышал Картман  удивленный и слегка встревоженный голос второго пилота Брэндона, сидящего в соседнем кресле.   
    – В чем дело, Стив? – не понял командир шаттла.
    – Дэйв, посмотри на показания радара, – сказал Брэндон. – К нам что-то приближается.
    – Что это может быть? Оно где-то впереди, совсем близко, если верить радару, – Картман напряженно всматривался в  дисплей локатора.
– Хьюстон,  у нас тут какая-то чертовщина, – сказал Картман в усик гарнитуры. –  Радар фиксирует неизвестный объект.
– Дэйв, смотри! – почти крикнул Брэндон. – Эта чертовщина прямо над нами!
Картман впился взглядом в иллюминаторы  обзора верхней полусферы.  Он увидел, нечто огромное и непроницаемо-черное. Бесформенное средоточие тьмы.  Это можно было видеть лишь потому, что непонятная штуковина заслонила звезды. Она казалась неподвижной; видимо скорость была синхронизирована с шаттлом. Люди на борту  орбитера не чувствовали и не догадывались, как невидимое и  неощущаемое излучение пронизало  «Патфайндер»,  сканируя земной корабль вплоть до молекул.
– Мардж, что это? – услышала Марджори в наушниках голос Эрика Шидловски.
– Что?
– Твой скафандр… Он светится!
Астронавтка в недоумении взглянула на свою руку. Ее окутывало странная, едва различимая зеленоватая светящаяся дымка. Марджори развернула свое тело к Эрику. Его скафандр с ног до головы окутывала та же дымка.
– Эрик, твой скафандр тоже светится…
Мгновением позже полыхнула  яркая вспышка. Там, где только что был спутник, на секунду расцвел огненный цветок взрыва.
Струя раскаленных обломков, еще секунду назад бывших спутником, хлестнула по шаттлу. Трехслойные панели иллюминаторов были мгновенно пробиты. Обломки спутника изрешетили кабину «Патфайндера» и превратили тела командира экипажа и второго пилота в  месиво. Картман и Брэндон погибли, даже не успев ни чего понять.  Их кровь смешалась, расплывшись в стремительно покидающем кабину воздухе огромным облаком мелких капелек. 
Маккормик не пострадал. Каким-то чудом  обломки его не задели.
Воздух вырывался из разрушенной, потерявшей герметичность кабины.  Летающие осколки разбитых пультов и аппаратуры, незакреплённые предметы, силой давления стремительного истекающего в космос воздуха, вылетали наружу через огромные пробоины и разбитые иллюминаторы. Кабину затянула клубящаяся взвесь  пыли, едкого дыма горящей изоляции и тумана, образовавшегося при стремительной декомпрессии из  водяного пара, который всегда содержится в воздухе. 
Стэнли Маккормик ощутил внезапную апатию. Умом он понимал, что сейчас истекают последние мгновения его жизни, но совершенно безразлично и отстраненно наблюдал за происходящим вокруг.
Давление в кабине стремительно падало. Вследствие гипоксии, когда кислород попал из венозной крови в легкие, Стэн потерял сознание секунд через пятнадцать.
Больше он уж  не очнулся. 
***
Изображение на виртуальных дисплеях исчезло, сменившись серой мешаниной помех. 
– Пропал  сигнал с орбитера, – растерянно сказал один из операторов  в центре управления полетом в Хьюстоне.
– Телеметрия прекратилась! Сигнала от спутника тоже нет! – посыпались отовсюду тревожные  возгласы.
– «Патфайндер», ответьте!
В течение  несколько минут в центре управления полетом безуспешно пытались восстановить  связь.
Директор NASA Клэнси,  в белой рубашке с закатанными по локоть рукавами яростно рванул узел душившего его галстука.
– Выведите записи с внешних камер «Патфайндера» в последние секунды перед потерей сигнала! – распорядился он. 
Одна из камер  показывала висящий над грузовым отсеком орбитера спутник с раскрытой капсулой и мерцающей ажурной сферой.  Вот, манипулятор пошел вниз.
А затем яркая вспышка, в том месте, где был спутник. Обрыв записи.
–  Спутник взорвался, и, видимо, обломками повредило орбитер,  – сказал кто-то.
– Дайте записи с других камер! – Клэнси отчаянно терзал верхнюю пуговицу рубашки, в безуспешной попытке расстегнуть ворот.  Ему недоставало воздуха.
Вновь  те же кадры, но слегка под другим ракурсом. Вспышка взрыва.
– Стоп! Отмотайте на две секунды назад…
Директор NASA ткнул пальцем в голограмму дисплея.
– Что это? Тут что-то есть. Какой-то очень темный большой объект.  Видите? Он прямо над «Патфайндером». Радиолокатор орибитера тоже фиксировал наличие некого объекта.  Дайте запись переговоров в последние секунды!
В центре управления вновь зазвучали голоса астронавтов:
– Хьюстон,  у нас тут какая-то чертовщина. Радар фиксирует неизвестный объект.
– Дэйв, смотри! Эта чертовщина прямо над нами!
– Мардж, что это?
– Что?
– Твой скафандр… Он светится!
– Эрик, твой скафандр тоже светится…
Что там произошло, растерянно думал Клэнси, неизвестный объект уничтожил спутник? Что это? Пришельцы? Но ведь чужой звездолет еще в миллиардах километрах от Земли. А может быть, произошедшие как-то связано с включением «Снежинки»? Действительно, чертовщина какая-то…

***
Полыхнула ослепительная вспышка.
Светофильтр шлема сработал недостаточно быстро и Марджори на несколько секунд буквально ослепла. Она отчаянно старалась проморгаться, но видела лишь алые пятна во тьме. 
– Мардж с тобой все о'кей? – услышала она в наушниках голос напарника
– Да… Что случилось?
– Взорвался спутник.
– Эрик, я ни чего не вижу…
– Ты смотрела прямо на вспышку в момент взрыва. Не волнуйся, зрение скоро восстановится.
– Ты видишь?
– Да. В момент взрыва я глядел в другую сторону. На тебя.  Меня отвлекло это странное свечение твоего скафандра. Сейчас я смотрю туда. Спутника нет.
Марджори услышала как Шидловски вызывает кабину шаттла.
– Стэн? Ты меня слышишь? Что случилось? Стэн, Дэйв, ответьте.
Тишина.
– Маржд, связи нет,  – тихо сказал Эрик. – Взрыв был совсем рядом, «Патфайндер», очевидно, поврежден…
Зрение, наконец, начало возвращаться к Андерсон.  Вокруг все равно было темно. Прожектора не работали, а нашлемный светильник скафандра  Эрика был слишком слаб для того, что бы осветить огромное  пространство грузового  отсека.
– Компьютер! – скомандовала Марджори. –  Вывести информацию о состоянии скафандра!
Компьютер ее  скафандра, распознал речевую команду, и на внутренней поверхности лицевой панели вспыхнул контрольный лист с нужными данными. Все системы скафандра функционировали исправно; повреждений не было. 
– Стэнли, Дэвид, ответьте, – снова раздался  голос Шидловски в наушниках.
Молчание.
– Нет связи, – странным тоном повторил  Эрик. – Мардж, не хочу тебя пугать, но… Взрыв произошел очень близко. Странно, что мы живы. Обломки взорвавшегося спутника  должны были мгновенно прикончить нас. Мне кажется, то свечение защитило нас, отразило осколки…
– Что за чушь ты несешь!  – резко сказала Марждори.
Ледяной ужас сковал ее, когда она поняла что Эрик, быть может, прав. Настолько  близкий взрыв не мог не повредить шаттл.  Возможно, все в кабине уже мертвы. Но ведь ее и Эрика действительно за миг до взрыва окутала какая-то зеленоватая дымка.
– Мы должны возвращаться в кабину, посмотреть, что с ребятами, – услышала Марджори голос Эрика. – Возможно, с ними все в порядке, просто нарушилась связь. Мы  оценим повреждения, и…
Он не договорил, но Марджори поняла. Даже если остальные погибли, а кабина потеряла герметичность, ресурсов скафандров хватит еще на несколько часов; за это время можно попытаться что-то предпринять для спасения.
В освещенном  нашлемными прожекторами пространстве были видны какие-то исковерканные обломки. Их было много. Становилось ясно, что орбитер серьезно поврежден.   
Вдруг что-то заставило Марждори посмотреть вверх.
– Эрик, звезд не видно, – тихо сказала она.
Словно огромная тень накрыла раскрытый грузовой отсек.
–  Бог мой, оно же больше  «Патфайндера»…
Что-то огромное и темное нависало над шаттлом. Сгусток абсолютной непроницаемой тьмы. Внезапно в темной массе вспыхнули сотни хаотично расположенных зеленых точек...

Отредактировал(а) Uldemir (2011-05-10 13:22:52)

http://s018.radikal.ru/i519/1201/f1/30a694d8abbc.jpg

Ответ: И небо, полное звезд | наброски романа

Uldemir Очень реалистично написано.Прямо сценарий для фильма.Ну, я надеюсь дальше будет о том: что же это за темный объект, да smile ?

Очень приятно, Кот!
Хоть без коня я и без маски, зато нет равных строить глазки.

Ответ: И небо, полное звезд | наброски романа

Den Terminator написал(а):

Uldemir Очень реалистично написано.Прямо сценарий для фильма.Ну, я надеюсь дальше будет о том: что же это за темный объект, да

Спасибо.
Дальше будет еще интересней wink

http://s018.radikal.ru/i519/1201/f1/30a694d8abbc.jpg