Cчастье
..без точек, ковычек и запятых..без знаков препинания, ибо это слово бесконечно и бесценно. Ни одно жизненное проявление не может описать его красоту и силу, ничто не способно объять его совершенство. Ни одно мое слово не будет нести тот истинный смысл, что заложен в счастье.
И в то же время, каждое покажет его неотразимый характер.
Каждое сущестование, будь оно живое или же мертвое, будет нести смысл счастья.
Ибо счастье присуще всему и каждому.
Оно во всем.
Оно в нас.
В тебе и во мне.
Глава 1
Дом
Он проснулся на лавке в городском парке.
-«Где я..?»
В голове все мутилось, окружавший пейзаж медленно расстворялся под натиском очередной дозы алкоголя. Он крепко сжал бутылку пива в руке, и сделав очередной глоток, разбил ее оземь.
Внезапно он услышал незнакомый голос. Кричала стоявшая рядом девушка.
-«Ты что делаешь?!»
Он замер, первоначально не поняв, что происходит.
Ее руки были в крови, тушь на глазах растеклась, но она не плакала. Он не видел ее слез, значит, то, что было с ней, уже прошло..да и какое ему было дело. Ведь она нарушила ему тишину. Его уединение.
Его привычную жизнь, прийдя сюда и громко заявив о своем присутствии.
Он отвернулся. Она не интересовала его. Сейчас был только он и медленно летевший снег. Парк. Тишина.
Что происходило? Его это не волновало. Он жил одним днем, не задумываясь о будущем. Не задумываясь о себе.
-«С тобой все в порядке?»
Он опешил.
Опять этот голос. Опять голос той девушки.
О чем она вообще его спрашивает? Какое ей дело? Почему она еще не ушла?
- «Чего тебе?»
-«У тебя все руки в крови и рубашка. С тобой что-то случилось?»
-«Тебе то что до этого. Уходи.»
Он впервые посмотрел на свои ладони, по которым струилась кровь. Обратил внимание на разорванную черную рубашку, на которой свисали оставшиеся, на еле державшихся ниточках, пуговицы.
«И правда» - думал он – «Что со мной.. Что со мной случилось, и когда это произошло? Когда я таким стал? Злым, грубым, равнодушным, жестоким.»
Он обернулся.
Девушки уже не было. Только на снегу остались ее следы, а она ушла куда-то в снежную пелену, оставивши в его созании нотки наивного, почти детского голоса.
-«Ты вернулась? Где ты опять была?»
-«Прости. Там просто снег, я долго добиралась.»
Ссутулившийся в старом кожаном кресле старик осмотрел девушку снисходительным взглядом. Он почти докурил свою сигару, и стряхнув с нее остатки пепла, встал, зашагав к ней по пыльному скрипучему полу.
-«Ты когда здесь уберешься? Может тебе домработницу нанять?» -
-«Ага» - усмехнувшись ответил старик – «Я представляю ее реакцию, когда она увидит вот это.»
Он расправил плечи, будто и вовсе не был стариком. Заметно вытянувшись в росте, он превзошел стоявшую напротив девушку на добрых двадцать сантиметров. За доли секунды на его макушке прорезались и выросли огромные оленьи рога, увенчанные, словно только что выросшими, зелеными листьями. Босые ноги превратились в копыта, а некогда полуслепые глаза стали излучать неестественно-яркий синий цвет. Он был полубогом , хранителем леса, парка, откуда недавно вернулась наша ,уже знакомая, девушка, и всей живой природы, что находилась в этом городе и в его окрестностях.
-«Ну, чего ты как вкопанная стоишь, Азаэль? Не в первый раз ты меня видишь.. Или на тебя так снег подействовал? Атмосфера дикая, звонкая..ты слышишь эту песню , что таит в себе воздух? Что несет каждая, даже мельчайшая снежинка этим вечером? Или ты озабочена парнем, что встретила сегодня в парке?» - глаза полуоленя получеловека сузились, он внимательно посмотрел на девушку, но та не выражала удивления. Она все давно знала, знала, что зоркие глаза этого существа давно следили за ней. Она видела и слышала их в каждом шорохе листвы в парке, в каждом дуновении ветра.
-« В том парне я видела необычайную силу. Я понимаю, чем это черевато, но я хочу помочь ему.»
Азаэль слегка улыбнулась, расправив плечи, и продолжила:
-« Сколько ты выпил?»
-«Не столь много, как ты думаешь.. Это меняет суть дела? Ты самовольно подошла к человеку. Не нарушение ли это правил этикета?»
-« Нет. Нарушение как раз в том, что ты показал свой истинный облик, не спросив моего согласия. Потому-то я и спросила, сколько ты выпил.»
-«Хах – кинул смешок хранитель леса – Мы же родные существа, так что давай не будем о истинном облике. Или ты предлагаешь мне каждый раз, видя тебя сидеть в этой старческой оболочке? Как считаешь, долго ли я выдержал бы такую пытку, беря в расчет то, что уже на протяжении многих лет ты не перевоплощалась? Ты сейчас действительно издеваешься?»
-«Да, а ты как думаешь? – ухмыльнулась девушка – В таком случае давай не будем говорить о том, что произошло в парке, договорились? Иначе кому-то на Совете придется туго.»
Молодой хранитель лишь махнул длинной мохнатой рукой и уселся обратно в свое кресло.
-«На Совете..насмешила. Знаешь ведь, что его уже более четырех тысяч лет не призывали. Курить будешь?»
-«Нет, у меня горло болит.»
-«Дурочка, вылечи его. Ах да..о чем это я.. – он задумался, словно вспомнив что-то – Лекарств у меня нет, не пользуюсь.»
-«Знаю - ответила девушка – у кого из наших они вообще есть..»
-« У Саммани! – воскликнул хранитель чуть ли не сорвавшись с кресла – Ты знаешь, что она собирает людские штучки? Она даже собаку завела и по утрам ее выгуливает. Совсем очеловечилась..»
-«Тебе не хватает внимания, дорогой мой друг? Тоже собачку захотелось?»
-« Разве что на обед» - заговорщески подмигнул ей хранитель.
Азаэль прошагала к камину. Огоньки пламени озорно плясали, но несмотря на их внешнюю красоту, огонь нес своими танцами и разрушительную силу.
Девушка села на корточки и протянула руку к огню.
В это время хранитель с большим интересом наблюдал за ней.
-« Я пришла к тебе с дурными вестями, Морель.» - обратилась она к нему.
Азаэль соприкоснулась с пламенем, и позволила ему охватить свою руку. Ее лицо исказилось от боли, кожа на руке сначала покраснела, а затем медленно начала разъедаться пляшущим на ней огнем.
-«Азаэль!» - вскрикнул Морель, сорвавшийся с места. За доли секунды он уже находился рядом с ней.
-«Давай сюда, я вылечу ее.»
Девушка поспешно отдернула руку от пламени и позволила Морель прикоснуться к ней. Она почувствовала как исцеляющее тепло растекается по ее руке от кончиков пальцев к ладоням. Мохнатые руки Морель излучали синие лучи света. Они обволакивали кисть Азаэль. Кожа на руке мгновенно восстановилась, краснота сошла.
Когда процесс исцеления был завершен, Морель позволил девушке опустить руку.
-«Что это было?» - озадаченно спросил он.
-«Это те вести, что я принесла.»
Азаэль прижала руку к груди, накрыв ее второй.
Она продолжила – «Многие из нашего народа теряют силы. Они чувствуют все происходящее словно люди. Боль, к примеру...»
-«Что привело к этому? Я не желаю становиться ничтожным человеком!»
-«Я понимаю , дорогой друг. Но без людской веры наша сила – ничто. Нет ее, нет нас.»
-«Если так и дальше пойдет, то помимо Саммани очеловечимся все мы.»
-«Но ведь это означает, что..»
-«Что мир потеряет свою гармоничность - резко прервала хранителя Азаэль - Вековые устои пошатнутся.»
Морель вновь закурил сигару, попутно меняя свой облик на человеческий.
-«Вот значит почему ты затронула Совет...»- он опустился в свое кресло. Теперь это был человек. Седой старик с загорелой кожей и грубыми чертами лица.
Я проснулся в знакомой комнате. Первые минуты я никак не мог точно вспомнить, что же это за место. Позже, моя память вернулась, и я осознал, что нахожусь дома.
Наверное, это кому-то покажется странным, что я даже не узнал собственную квартиру. Но для меня это было в порядке вещей.
Не знать свой дом.
Может потому, что я и не чувствовал себя здесь как дома? И потому, что не ощущал этот дом своим? Был ли в таком случае у меня он вообще? Кажется, я не был знаком с чувством того, что где-то есть мой дом. Место, где меня любят и ждут.
В последние дни я все больше убеждался в том, что такого места не существует всуе.
Голова раскалывалась от боли.
Неужели я вчера выпил... Снова.
Эта беспробудная иллюзия жизни, что овладела моим сознанием. Она постепенно уничтожает мой разум. И мне его не жаль. Что он, жалкий, смог дать этому миру? Мне будет не жаль, если он уничтожится полноценно.
Шарю по карманам. Денег нет. И черт с ними. Найду другой способ вновь уйти в свою иллюзию...
Но в памяти возникает образ той девушки. Звонкий отголосок событий очерчивает мне ее образ. Белую кожу, такую же, как и летящий в тот вечер снег. Длинные каштановые волосы, синие как предрассветное небо глаза. Что мне хотели сказать ее глаза? Я вижу ее крики, она что-то говорит мне, но я не слышу ее слов. И лишь глаза способны ответить за нее – «Остановись!».
Я подрываюсь с кровати, судорожно глотая воздух. Похоже, заснул. И то было видение. Но почему я видел именно ее? Почему встретил ее? Почему она так кричала, увидев меня? И остановить хотела.
Не нужно мне думать о ней. Зачем? Лишь отвлекает. Та бездна, где я почти пропал, закрыта для нее. Там нет ей места, как и мне рядом с ней.
Я больше никогда ее не встречу, ведь это невозможно. Для такого как я ее не существует.
«Невозможно...невозможно...» - твердит мой голос в голове.
Сон вновь окутывает меня своею пеленой.
Я засыпаю.
-«Невозможно!»
-«Успокойся, Саммани! Не все так плохо. - Морель положил руку ей на плечо. – Нам нужно согласие представителей трех родов, для того, чтобы иметь право на вызов Совета.»
-«Но никто не предоставит этого согласия. Совет призывался не менее чем четыре тысячелетия назад. И ты помнишь, что тогда произошло. Что за кровожадный мир они устроили. В тот последний раз погибла моя мать и сотни других. Мне даже представлять страшно события того времени.»
-«Если мы не вызовем совет, то поплатимся еще жизнями, и на этот раз куда большим их количеством.» - вмешалась Азаэль.
-«Тебя вообще не должно быть здесь. Зачем ты ее привел, Морель?» - голос Саммани звучал угрожающе. Женщина вся напряглась, в ее пурпурных глазах загорелись мерцающие огоньки пламени.
-«Она мой друг, тебе это известно. Кем бы в прошлом она ни была. И именно она показала мне то, о чем я говорю тебе.»
-«Людская вера угасает, Саммани. Нам необходимо твое согласие.» - Азаэль пыталась держаться как можно спокойнее. Но уже смотря на стоящую напротив женщину, теряла самоконтроль. Ей хотелось бросить все, убежать прочь из этого дома, забыть кровавую ночь, длиною в сотни лет. Забыть себя, и то, что в многочисленных смертях того времени винили именно ее.
-«С каких пор ты просишь согласия? Мне помнится, ты не чтила законов наших. Или ты думаешь, что имея печать бывшего Хранителя Врат твоего рода, и силу ты можешь требовать от меня все что пожелаешь?
Тебе мало было крови, Азаэль?»
Последние слова эхом пронеслись в голове у Азаэль. Больше она не могла находиться здесь. Слушать угрозы и обвинения. Она слишком устала за добрые четыре тысячелетия. И чем дальше шло время, тем сильнее становилось чувство вины. И тяжесть сотворенных грехов.
-«Саммани!» - яростно крикнул Морель – «Думай о чем говоришь. Что было, то уже прошло.»
-«Ты прав, прошло... – смягчилась Саммани – Но она осталась – кивнула та на Азаэль – И моя боль тоже осталась. Я не стану давать своего согласия. Лучше я буду пытаться жить как человек среди людей, чем жить той кто я есть среди тех, кого не существует. Кто давно мертв.»
Азаэль стояла в уголке крошечной комнатки, опершись на старый деревянный стул. Она впервые пришла в дом Саммани. И впервые уйдет из него больше никогда не вернувшись.
Все здесь веяло старинной, словно дом принадлежал к средневековым годам. Большая часть мебели была сделана из белого дерева, повсюду были расставлены свечи, и все горели, полностью заменяя электричество.
Морель посмотрел на нее и глубоко вздохнул. И он понимал, что в ее присутствии ничего хорошего они не добьются.
Медленно падал снег...
Даже бушующий прежде ветер затих.
Все казалось уснувшим, остановившемся. Словно движимая картинка мира замерла. Лес перед домом был неподвижен. Высокие ели стояли обрамленные белоснежным покровом.
Азаэль сидела у входной лестницы в дом Саммани. Она внимательно следила за окружающим поведением природы.
Ей так хотелось в мыслях за что-то ухватиться, за что-то, что увело бы ее далеко от прежнего мира. От воспоминаний. От нее самой.
За снег или ели, за сугробы, ледяной воздух, что-нибудь...
-«Я не убивала их.» - лишь прошептала она.
Ее глаза наполнились слезами. А сердце охватила глубокая тоска. Она прижалась к коленкам. Слезы текли по щекам, шее, и ей хотелось рыдать еще больше , чтобы выплакать всю боль, так давно осевшую в ней.
В голове звенели голоса:
Друзей, родных, братьев и сестер, ее народа. Их возгласы, молившие о спасении, наполняли ее изнутри. Их боль стала ее болью. Их страх стал ее страхом.
Перед глазами всплыл образ младшей сестренки. Ее радостное полугодовалое личико исказила гримаса боли, девочкой овладевала смерть. Тело ее пожирало синее пламя. Оно выжгло ей маленький ротик, ручки, глаза, что так мало успели увидеть.
Весь ее народ был выжжен. Беспощадное пламя безжалостно поглотило всех.
-«Я этого не делала!» - Азаэль закричала, ее переполнял ужас, но ярость все-таки вязла верх.
Она вспыхнула. Ее тело начало светиться. Синий свет раздирал ее изнутри.
И словно из глубин самой души, наружу вырвалось буйное синее пламя. То самое, что было и в ту кровавую ночь. Только оно не вредило телу Азаэль. Отнюдь, оно придавало ей сил.
Злость зашкаливала до предела, обида, горечь, ужас, ярость - все выходило наружу вместе с голубо-синим пламенем.
«Твари. Все они. Все окружающие. Им всем неведома моя боль, так как смеют они осуждать меня?!»
Тьма внутри заполонила ее душу. Ее тело больше не подчинялось ей, оно теперь принадлежало демону синего пламени.
Азаэль поднялась на ноги.
«Я не.. – она с трудом ступала на землю, словно демоническая сила оказалась для нее непосильной ношей – Я не убивала их. Никого.»
«Всех. – зазвучал детский голос у нее в голове – Ты уничтожила их всех. Мы уничтожили.»
Всех до единого.
Сознание не желало мириться с действительностью, девушка теряла последние капли контроля над собой.
-«Уходи! Прочь!» - кричала она в пустоту. В ледяной воздух, режущий горло своим прикосновением. В летящий снег.
Мгновение остановилось.
Ее колени задрожали. Она упала и свернулась в клубочек. Внутри шла война двух противоречий. В которой Азаэль вот-вот будет сражена. Она вновь предалась слезам. И с каждой пролитой слезинкой она проливала свои надежды, свой страх, свою печаль...
Азаэль закрыла лицо руками. Перед ней опять возник образ ее семьи, ее дома.
Но был ли у нее дом?
То место, где жила ее семья она никогда не считала своим домом. Ведь всем было на нее плевать. Старшие браться задирали ее, драли за волосы, уводили глубоко в дремучий лес и оставляли там совсем одну. Мать не обращала на нее никакого внимания ,ее занимала лишь новорожденная младшая сестренка Азаэль. А до старшей не было и дела. Отец жил постоянными войнами с соседними королевствами, и думал лишь об обогащении своего кошелька, из которого мало что уходило на развитие их территории.
И сам народ. Все презирали ее.
От рождения даже внешне она не была похожа на других. Что говорить о ее внутренней сущности.. Девочка с ранних лет смотрела на мир через особую призму знания, которое помогало ей отличить ложь от правды. Которое укрывало ее существование от навязываемой окружающими иллюзией.
Она часто видела, как отец смотрит на мать. Он улыбался, хотел казаться заботливым. Но Азаэль знала, что в этот момент в его покоях его ждет другая женщина. Очередная. Знала она и то, что мать думает только о его материальном достатке. Его любовь ей не нужна. Два противостояния, которые пытались быть идеальной семьей, казались девочке самыми лживыми и противными отродьями. И пусть они были главами их государства, ей было не важно это. Не важно и то, что это была ее семья. Кухарка Жаннет относилась и то к ней лучше. Она занималась ее воспитанием в детстве.
Пока не умерла одним из осенних вечеров. Никто тогда не пришел на ее могилу. Никто кроме Азаэль.
За это , ее братья как следует отодрали ее. Она как сейчас помнит их слова:
«Ты позоришь всю нашу семью. Это из-за тебя искоса смотрят на нашу мать. Из-за тебя отцу приходится разводить руками, и выслушивать издевки окружающих. Ты не наша. Демонская тварь.»
Дью и Оран смеялись над ней, а она лежала на полу, избитая до крови и синяков, и не могла выдавить и слова. Только слезы. Текли ручьями по щекам.
Ей было страшно и одиноко. И никого больше не было рядом, кто бы смог ее понять и принять той, кто она есть .
Что же до внешности, то девочка имела темный окрас волос, темную кожу и карие глаза, когда же весь народ светлых альвов имел белоснежную кожу, светлые волосы, голубые, синие или серые глаза. Это и выделяло ее от окружающих. Особенно на фоне голубоглазых светловолосых родителей.
Темным окрасом преобладал народ темных альвов, покинувший цветущие поляны светлых, и спустившийся в глубокие подземелья. В простонароде их называли демонами. Их образ жизни соответствовал этому. Они придавались низшим грехам: лжи, похоти, жестокости.
А бедная девочка слишком была на них похожа. Это и вызывало у всех сомнения. Но в то же время, так как ее мать была королевой, в открытую никто не мог ее упрекнуть. Но этого было и не нужно, Азаэль итак все видела.
Азаэль любила природу, музыку, искусство. Она могла найти в этом временный покой, но как такового в ее душе его не было никогда.
Не смотря на все выходки ее родителей, братьев, всех окружающих, она терпела. Она не считала их виноватыми. Никто не виновен в том, что они таковы.
Но что же случилось с ней в ту зимнюю, снежную ночь?
Когда в ней родился демон, и синее пламя завладело душами всех.
Темные альвы восстали, они последовали за пробудившемся демоном. То, чего они жаждали сотни лет, свершилось. Теперь они могли насладиться вкусом смерти, вкусом светлой крови.
Смертельная пляска продолжалась сотни и тысячи лет. Пока мир Азаэль не был полностью выжжен, пока в нем не осталось жизни совсем.
Тогда – то она и попала в этот.
А вместе с ней и демоническое пламя.
Но найдет ли она свой дом здесь..?
Глава 2
Сад
Я часто вижу сны о прекрасном саде. Будто в нем мои желания восполняются в явь, страхи безвозвратно уходят в никуда. В этом саду цветут самые прекрасные и нежные цветы. У меня возникает чувство, что они собраны со всех укромных уголков земли.
Посреди сада находится маленькое озеро. Его воды синие-синие... Как глаза у той маленькой девочки.
Она всегда сидит у этого озера совсем одна несколько минут, а потом разворачивает свою головку, словно цветок, тянущийся к лучику солнца, и смотрит на меня. Ее левый, карий глаз озорно следит за мной, мне кажется, что она вот-вот улыбнется. Но затем девочка поднимается с земли, встает ко мне лицом, и я вижу, что ее правая часть тела горит. Сине-голубым ярким пламенем. Правый глаз даже не карий, а синий, кожа на правой части намного белее, чем на левой. Словно двоякий призрак она тоскливо смотрит на меня.
Улыбка сходит с ее лица, и девочка начинает плакать.
Она шепчет мне: «Остановись.» И я стою на месте, я чувствую ее боль, и от того не решаюсь сделать первый шаг.
Дует прохладный ветер, он срывает с цветков лепестки, сдирает листву с деревьев. А синее пламя пляшет, вторит ему, пока совсем не окутывает девочку.
Тогда я понимаю, что мне необходимо бежать, иначе – смерть.
Просыпаюсь.
Я всегда просыпаюсь на этом моменте.
И теперь я все понял. Понял, почему мне показались знакомыми глаза той девушки в парке. Я уже видел их. В этих снах. Я слишком часто их вижу, чтобы забыть..но однако, я и об этом забыл до теперешнего момента. Я был уверен, это были они, те глаза. Искусственно созданные. Будто бы порожденные синим пламенем. Такие вообще существуют в природе?
Девушка в парке, словно девочка в саду.
Только на этот раз она сама подошла ко мне. Появилась из ниоткуда и в неизвестность ушла.
