Поиск

Глава 5.

Первой моей мыслью было – броситься бежать. Чем дальше – тем лучше! Затаиться так, чтобы не нашли. Сидеть тихо-тихо и никому не мешать.
Второй – начать все отрицать. Я – не я. Ничего не знаю – никому ничего не скажу.
Но у них же Марида. Только это и останавливало меня сейчас.
Я просто стояла и отстраненно смотрела на мужчину передо мной. Интереса к другим членам этой импровизированной делегации у меня даже не возникало. Я не исключала вариант, что они здесь просто для массовки.
Мужчина, все так же чуть нагнувшись вперед, рассматривал пол под своими ногами. Ждал моей реакции? Не решался продолжить?
Я же пыталась разобраться в своих мыслях. Но, кажется, лавину в горах остановить было легче. Надежду, совершенно безумную и до того нелепую, что все еще не так плохо – я постаралась не замечать, словно ее и не было. Потому что ее, в действительности, не было. Но оставалась пара не решенных вопросов.
- Марида. Где она? - смысла скрывать что-либо я не видела. Люди вокруг заулыбались, едва слышно что-то зашептали. Праздновать победу собираются? Ну-ну…
Как-то вдруг стало подозрительно тихо. Я со злорадным удовольствием заметила, как самоуверенность некоторых из них с огромной скоростью растаяла под суровым взглядом мужчины. Он успел встать, предоставляя возможность разглядеть его лучше. Военный до мозга костей. Даже внешность его совмещала в себе самые известные черты – идеальный офицер. И голос у него такой же – четко поставленный, сильный, волевой.
Можно ли поверить, что он все это организовал?
- Капитан Курпатов к вашим услугам, - на этот раз он вытянулся по стойке смирно и лишь на миг замялся, но все же добавил в конец «мадам», на что я презрительно скривилась. – Пройдемте?!
Тут же, словно исполнив свой долг перед обществом, он потерял, казалось, ко мне всякий интерес, отдавая команды своим подчиненным.
Мужчина потянулся вперед, собираясь взять под руку, но встретившись с моим взглядом, желание такое у него полностью отпало. Капитан ловко отвел руку чуть в сторону:
- Нам туда.
Краем глаза я заметила, как несколько охранников направились к Кириллу, который опять находился в отрешенном состоянии. Я задалась вопросом, как часто парень вот так вот выпадает из реальности.
- Стоп! – неужели, я пыталась подражать голосу капитана? Получилось не очень удачно, но секундного замешательства мне хватило. – Кирилл идет со мной.
У меня не было уверенности, что парня оставят в живых, раз основная цель мероприятия достигнута. Зачем им лишний свидетель. Даже такой как Кирилл.
Я была готова отстаивать свое решение. Капитан с легкостью поймал мой взгляд. Но что это было в его взгляде? Презрение? Нет, скорее пренебрежение и… снисходительность.   
Возмутиться я не успела. Мужчина так же безмолвно кивнул своим подчиненным и те, развернувшись, встали позади нас.
Взгляд мой остановился на Марине. Жестокая красота – зло. Сейчас ее лицо было нарочито безразличным. Лишь глаза внимательно следили за каждым моим движением. Я улыбнулась ей как можно более вежливо и направилась вдоль по коридору. Капитан тут же оказался рядом со мной, не позволяя ни на шаг отклониться от заданного маршрута.
Оглянуться мне не позволяла… гордость? Я интуитивно чувствовала как Кирилл осторожно, неуверенно покосился на Марину. Что он надеялся там увидеть, не так сложно догадаться. А вот, что там было в действительности?
Робкий шаг вперед за мной. Он больше не смотрит на Марину, слегка наклонив голову вперед. Следом идут охранники, чуть подталкивая парня, отчего тот вынужден прибавить шагу. В голове роятся тысячи мыслей, сотни вопросов мечутся в поисках выхода и никак не могут его найти.
Я печально вздохнула и покачала головой. Не везет ему сегодня – не каждый день вот так вот предают. В том, что до этого момента он еще надеялся, что Марина тут не при чем, я была уверена.
Мы долго петляли по коридорам, сворачивая то направо, то налево. Интересно, они этим пытались меня запутать или тут, действительно, такой безумный лабиринт? А с виду небольшое здание. Наконец, капитан остановился возле одной из дверей (сотню предыдущих, похожих на эту как две капли воды, мы проигнорировали). Закрыв от меня рукой панель управления, он быстро набрал код. Дверь тут же отъехала в сторону.
Коморка, но другие называют это кабинетом, была тесна для нас всех. Чести оказаться внутри, были достойны я, капитан, Кирилл и Марина. Сказать, что это место мне не понравилось – ничего не сказать. Угнетающая обстановка, серые стены, маленькая лампа, хоть и не издающая такого грохота, как в камере, массивный деревянный стол, необходимый чтобы показать, кто здесь самый главный, а на деле просто занимавший треть комнаты, и полное отсутствие окон. 
Капитан жестом пригласил меня занять место напротив него. Мужчина этот был мне искренне противен, поэтому я решила, что стена за ним достойна большего внимания. Там весело полотно, испещренное китайскими иероглифами. Мой взгляд стал осмысленней – люди обычно вешают необычайно, по их мнению, мудрые фразы и гордятся этим. Иероглифы я знала эти, прочитать их могла, лишь два вопроса остались в моей голове.
Капитан Курпатов, заметив мой интерес к надписи, и недоумение, скользящее во взгляде, милостиво улыбнулся.
- Это очень известная фраза из книги Дао дэ Цзин. – я скептически покосилась на мужчину. Рассказывать, как глупо он в этот момент выглядел в моих глазах, я не стала. – Дао рождает одно, одно рождает двух, два рождают трёх, трое рождают все вещи. Все вещи содержат инь и несут ян, которые взаимодействуют в неиссякаемом потоке энергии ци.
Мои худшие опасения подтвердились. Он решил произнести это на китайском. Интересно, он специально так коверкал слова? После этого капитан снизошел до перевода для Кирилла и Марины.
Я искренне пыталась сохранить на лице все то же, чуть заинтересованное выражение. Спрашивать так интересующие меня два вопроса (с какой целью он повесил это сюда и, наконец, почему иероглифы написаны неправильно?!), я не спешила.
Капитан тем временем рассматривал меня с нескрываемым любопытством. Сначала я решила этого не замечать и прилежно ждала, что он первым начнет беседу. Все-таки, не я же сюда нас привела.
Первым не выдержал Кирилл. Понял, что мы можем так часами сидеть? Голос его был на этот раз более уверенным, но все так же запинался.
- Что здесь вообще происходит? – я готова была поддержать его. Мне вот тоже было очень интересно, что же здесь происходит, и как долго это будет продолжаться.
Капитан спокойно улыбнулся. У меня появилась ассоциация с улыбающейся змеей. От такого зрелища меня аж передернуло.
- О, молодой человек, Шичун Дэйю нам сейчас все объяснит! – брови мои сами собой взметнулись вверх и никак не хотели опускаться. Его непоколебимая уверенность заставила меня даже забыть о том, насколько сильно он переврал мое имя.
Я физически ощущала взгляды, направленные на меня. Но ответить мне не дали. Дверь, позади меня открылась и, казалось, на нашу коморку опустили покрывало, заглушив все звуки.
Оборачиваться, чтобы посмотреть, кто вошел, я не стала. Но это стоило мне больших усилий.
- Шичун Дэйю! – неужели, кто-то произнес мое имя правильно?! Тихий баритон с едва ощутимой хрипотцой – я мысленно пыталась угадать, как может выглядеть этот человек. – Наконец-то, я смогу увидеть Вас!

Кровавый алмаз

Глава 4.

- Прошу прощения, что я Вас напугал! – голос его почти срывался на жалобный стон. Возможно, напряжение последнего времени так сказывалось на молодом организме. Он попытался как-то взять себя в руки.
Но вот я ничего с собой поделать не могла.
- Ты… - хриплый, заикающийся и даже слишком низкий для женщины – никогда бы не подумала, что мой голос может быть таким. – Как ты можешь быть… здесь?
- Прошу прощения?
Он сделал неуверенный шаг вперед, примирительно подняв руки.
- Как? Ты же был там!
- Там? – недоумение. Было видно, как он всеми силами старается понять, о чем же я говорю.
- Несколько дней назад… - сказала я это то ли пытаясь ему что-то объяснить, то ли чтобы между нами не возникала гнетущая тишина. Но сама не знала, с чего же начать свой рассказ.
Едва заметный, болезненный блеск понимания в глазах. Он тут же отвел взгляд, одновременно пытаясь что-то сказать.
- Это нелепица… полгода назад… так получилось… мне нужно было… - слова его путались, голос становился тише и все чаще речь превращалась лишь в невнятное бормотание.
Его объяснения ничуть мне не помогли. Я хотела уже его прервать – раздражение, словно тугой железный обруч, сковало мне грудь. Сколько себя помню, терпеть не могу такое поведение.
Пытаясь как-то унять свой характер – я решила отвлечься и, наконец, узнать, где же нахожусь. Увиденное, меня не то, чтобы не обрадовало. Это была камера – городские предусмотрительно организовали таковую. Толстые металлические прутья решетки не позволяли усомниться в своей прочности. Вдаль уходил хорошо освещенный коридор, так что я могла с легкостью рассмотреть и дверь, и небольшие черные коробочки (следящие устройства), висящие под полотком и время от времени приходящие в движение, и даже решетку еще одной камеры, очевидно, пустующей.
Значит, Мариду держат не здесь. Думать о том, что ее может не быть в этом здании, так же как и вообще в мире живых – я пока отказывалась.
Далее настала очередь самой камеры, обставленной, нужно сказать, крайне скудно. Тут была только железная кровать, даже не прикрытая матрасом. Он чуть позже обнаружился валяющимся в дальнем углу камеры. Впрочем, размер камеры не позволял говорить о дальних или ближних углах – это было просто смешно. Кровать же была довольно старой и изношенной – словно стояла здесь уже несколько десятилетий. Металл покрылся ржавчиной, хотя воздух был сух. Некоторые пружины торчали в разные стороны острыми когтями. Я неуверенно сглотнула – было в этой кровати что-то хищное. 
Ничего более, никаких выходов или окон мною не было замечено. И вот взгляд мой снова вернулся к молодому человеку. Каждое мгновение, пока я смотрела на него, отдавалось ноющей болью во всем теле – память его была намного сильнее.
Напряженная, крайне сосредоточенная поза его в другой бы обстановке показалась бы мне смешной. Но сейчас… стиснутые, трясущиеся мелкой дрожью кулаки, нервные, резкие движения тела, продолжающееся невнятное бормотание, чуть отстраненный взгляд – сейчас он пробуждал во мне сочувствие. Казалось, он где-то далеко в своих мыслях, воспоминаниях.
Я подошла к нему, достаточно медленно, чтобы это не напугало его, коснулась рукой его плеча – возвращая в реальность. Внешнее напряжение спало, движения стали плавными и мягкими, взгляд… На мгновение я подумала, что он вообще меня не узнает. Но нет, искренняя благодарность и надежда запылали в его глазах.
- Спасибо Вам. – голос его был едва слышен даже с такого близкого расстояния. – У меня бывают… такие…ммм… приступы.
Я доверительно улыбнулась и повела его как ребенка к матрасу на полу. Все более очевидное раскачивание его тела подсказывало мне – долго он на ногах не продержится.
- Расскажи мне, пожалуйста, про себя и… - заминка продлилась ровно мгновение. – И своего брата.
Усевшись поудобнее, я приготовилась слушать. Рассказ получился длинный, с огромным количеством мелких подробностей, включая даже быт братьев, первую любовь Кирилла (звали молодого парня именно так), а так же детальное, но сбивчивое описание маршрута, которым они собирались идти в поход. Для похода он годился меньше всего, хотя сам явно так не считал, поэтому, у него и было столько впечатлений. Но все же среди такого большого объема информации я смогла-таки найти то, что меня интересовало.
Кирилл, в отличие от своего брата-близнеца – танцора в одном известном городском коллективе Максима – предпочитал оставаться один и писать картины. Как истинно творческий человек реагировал он на все особенно ярко. Но, будучи чересчур скрытным, не решался показывать свои эмоции на людях. Его в этом смысле очень хорошо дополнял брат – никогда особо не замыкавшийся в себе. В их размеренной жизни более полугода назад появилась она – Марина. И вот опять я убедилась, что за несколько тысяч лет практически ничего не изменилось. Оба брата были очарованы девушкой. Последовали ночи без сна, цветы, романтика и прочие составляющие настоящей влюбленности. Марина же любила все новое, необычное, ненавидела сидеть на одном месте. Однажды, она сообщила молодым людям, что уезжает в поход. Их с собой она даже не приглашала. Когда вернется – не сообщала. Нет, Максим с Кириллом не бросились этим же вечером собирать вещи, и мчатся за ней. Они просто не знали – куда она отправилась. (Как предусмотрительно с ее стороны) Зато спустя неделю появился ее, якобы, брат и рассказал, что хочет организовать еще один поход и встретиться с Мариной на середине пути. Устроить ей сюрприз. Никаких подозрений у братьев не возникало – возможность не просто встретиться с Мариной, но и удивить ее (что было не так уж и легко!) прельщала и легкого на подъем Максима и Кирилла, который уже представлял себя рыцарем. Да и кто откажется побывать на Байкале? Договорились быстро и без возражений. Через пару дней «брат» Марины пообещал их забрать, чтобы они вместе поехали на вокзал. Машина – темно-коричневый BMW (восторженный Максим что-то шепнул ему тогда про седьмую серию) – приехала вовремя. Забрала ребят и все. Дальше они помнят только как оказались здесь. Марину они не встретили, даже не увидели ее. Объяснять им хоть что-нибудь никто не стал. Сначала, их вдвоем держали здесь, но в разных камерах. Разговаривать им запрещалось. Максим все пытался успокоить брата, внушить ему, что это игра, розыгрыш, скрытая камера. Это продолжалось ровно до того момента, пока не пришли охранники – «брат» Марины тоже оказался в их числе – и жестоко не избили их обоих. Потом Максима забрали, как всегда ничего не сказав. А через несколько дней к нему в камеру принесли меня.
Узнав же сейчас, что Максим мертв (а в этом я не сомневалась ни секунды), парень как-то сразу обмяк и погрузился в глубокую задумчивость. 

Я шумно вздохнула. Даже теперь, когда мне была известна вся (или почти вся) история, как-то связать ее воедино у меня не получалось. Все время появлялись либо мировой заговор, либо вызов дьявола (довольно распространенное явление в прошлом веке было). В глубине сознания у меня всегда оставалось яркое ощущение, что я что-то упустила. Или нарочно не хотела сопоставлять факты.
- Ну, а… Вы? Как Вы здесь оказались? – Кирилл, наконец, отвлекся от созерцания своего внутреннего «я».
- Я ищу здесь девочку. Мы из одного племени. Эти люди схватили ее несколько дней назад. Я собираюсь ее вернуть домой, – я старалась говорить медленнее, тщательно подбирая слова, интонацию и тон. Акцент благодаря этому казался еще больше заметным. В итоге, я была уверена, у парня создалось впечатление, что язык я знаю не слишком хорошо. Это было лучше, чем отвечать на множество его вопросов. Хотя, возможно, его природная скромность и не позволила бы ему их задать.
Глаза Кирилла округлились. Он собирался что-то сказать, но никак не мог решиться начать. Я доверительно заглянула ему в глаза – это придало уверенности.
- Но… как Вы собираетесь… - молодой человек замялся, взгляд его скользнул к решетке, а затем вдаль – к двери. – Выбраться отсюда?
Похоже, моя уверенность, что все идет четко по плану (городские любят, когда все идет по плану), никак не давала ему покоя.
Я тепло улыбнулась. Кирилл вызывал у меня давно забытые материнские чувства. Он был таким наивным и добрым – хотелось закутать его в теплый плед и оградить от всех неприятностей, напоив парным молоком.
- Поверь, это не проблема.
Взгляд его загорелся любопытством. Поставить под сомнение мои слова он не смог, поэтому, очевидно, решил, что у меня есть в запасе какое-нибудь секретное оружие или же я владею магией. Кто знает, возможно, его воображение уже нарисовало меня скачущей с бубном рядом с решеткой, и та под эффектный взрыв исчезала в густом сиреневом тумане.
Я улыбнулась представившейся мне картине. Как жаль, что в жизни все не так красочно.
Быстро встав и подойдя к решетке, я стала наблюдать за камерами.
- У нас будет только один шанс. – была у меня четкая уверенность что, чем пафоснее я буду говорить, тем лучше он будет меня слушаться и выполнять любую команду. – Мы…
- Мы? – словно эхо повторил за мной Кирилл. Я вопросительно подняла бровь – он тут же покорно кивнул.
- Делаешь только то, что я скажу. Говоришь тогда, когда разрешу. – я ждала пока последуют кивки и продолжила. – Бегаешь быстро?
Взгляд Кирилла неуверенно скользнул куда-то вниз, мне под ноги. Я была уверена, что ничего там не обнаружу, но все же проверила.
- Ладно, значит, используем план Б. – никакого «плана Б», как и планов других букв алфавита не существовало, но Кирилл проникся.
- А как, все же, мы…?
Не говоря ни слова, я толкнула дверь камеры – та послушно открылась.
Восхищенные взгляды молодежи – что еще нужно для счастья?! 

Задавать лишних вопросов Кирилл не стал. Так что до двери мы добрались быстро и без происшествий, сумев ловко обмануть камеры.
Покинув тюрьму, как я называла это место про себя, мы бегом устремились по коридору. Моя интуиция, вещавшая, что лучше просто покинуть это место, а не исследовать его, как всегда оказалась права.
Успев лишь раз завернуть, перед нами тут же предстала целая делегация.
- Марина? – сзади послышался сдавленный вздох Кирилла. Я даже не сомневалась, что встречу здесь эту девушку.
- Шичун Дэйю! – эти два слова были для меня как гром. Статный мужчина во главе всей группы поклонился, лишая меня возможности рассмотреть его получше. – Добро пожаловать!

Mirrovirra, я не останавливаюсь - я болею  А с температурой перед компьютером не посидишь 

Глава 3.

Голоса… очень тихие, но я никак не могла от них избавиться. Даже пыталась мотать головой, словно отгоняя рой настырных мошек. Голоса не ушли, но к ним добавилась еще и жуткая мигрень. Кажется, я тихонько застонала.
- Ей плохо! Быстрее, нужно увести ее отсюда!
Сегодня я соображала крайне медленно… смысл сказанного очень долго доходил до моего воспаленного сознания. Но тут же нахлынули волны решений, которые требовали немедленного исполнения. А утихшая головная боль вернулась с новой силой.
Тяжким усилием воли, открыв глаза, я не увидела ничего. Хотя, спорный вопрос, можно ли считать пушистый плотный мех – ничем. Он же упирался мне прямо в лицо. Выплюнув шерстинки изо рта, я инстинктивно подняла руку, чтобы вытереть губы. Попыталась поднять… Та лишь отозвалась тупой покалывающей болью, требуя ее освободить. Сегодня был явно не мой день, потому что я еще несколько минут пыталась понять, почему рука меня не слушается. Осознание ситуации, заставило меня резко повернуть голову в попытке хоть что-то увидеть.
Был уже вечер. Сумерки тяжелым пологом накрыли лес. Рядом с собой я различала несколько неясных передвигающихся теней – темнота не самый мой любимый и верный помощник. Я никак не могла понять, кто же они – мои спасители или похитители? Но это была моя вина. Отрицать было бесполезно. Очевидно, я все-таки заснула и меня нашли они…
Говорить с ними я пока опасалась. Лишь внимательно разглядывала тени и прислушивалась к звукам вокруг. Как мне не стыдно было это признавать, но сейчас я была абсолютно и полностью беспомощна.
Так мы шли недолго. Уже через несколько минут я услышала треск веток и голоса. Находились они довольно далеко, поэтому я даже не пыталась вслушиваться в знакомые звуки. Внезапно, тот человек, что нес меня, поднял руку, привлекая внимание остальных. Когда луч света от небольшого, самодельного факела упал на лица моих спутников, из груди непроизвольно вырвался вздох облегчения – свои!

Я проснулась в середине ночи. Медленно выбравшись из крохотного снежного убежища, сооруженного мною вечером, чтобы немного укрыться от холода, я пыталась размять затекшие руки и ноги. Внутри было тесно, но тепло. Я смогла поспать и даже эти несколько часов придали мне сил. Теперь нужно действовать.
Бесшумно, я пробралась к краю очерченной территории. Дальше были чужаки…

Вернув меня в селение, мне рассказали, что несколько дней назад (как раз после моего очередного похода в лес), Марида пропала. Наши охотники не смогли найти ее. Отыскав же меня, они рассчитывали хоть что-то узнать о девочке. Но я так и не смогла сказать им правду. Рассказать, что это из-за меня пострадала Марида. Отправившись искать, скорее по привычке, она забрела слишком далеко.
Осталась ли надежда, что она сможет вернуться? Не знаю…
Я должна найти ее!
Я выкрикнула это про себя, внешне оставаясь спокойной и слегка подавленной из-за пропажи Мариды. Может быть, кто-то и связывал наши исчезновения, но вслух я этого не услышала. Да, и не хочу слышать.
Этим же днем я убежала. Это мне напомнило юность, первые годы в племени – тогда еще меня редко куда отпускали одну. Сердце непривычно быстро и азартно забилось в груди. Давно уже ничего такого со мной не происходило.
Я вернулась на то же место, где все произошло. Тяжелая, гнетущая атмосфера, словно горный обвал обрушилась на меня, в тот самый миг, когда я переступила невидимую черту. Духи были не довольны. Духи все еще искали себе жертву.
Но Духи рассказали мне, что тогда произошло…

Найти лагерь чужаков не составило особого труда. Кажется, они даже не скрывались, а вели себя агрессивно. Всюду расставили яркие осветительные установки, а охранники с оружием по двое патрулировали территорию. И все же, при столь напускном спокойствии и даже угрожающей силе, они боялись… Боялись ночи и теней. Боялись того, кто (или что?!)  напал на них на поляне. Боялись, но не подавали виду.
Я пробиралась мимо деревьев, стараясь не попасть в лучи света. Не нужно слишком рано выдавать свое присутствие. Когда я окажусь на поляне, лес уже не сможет помогать мне, как раньше. Скрыть меня будет некому.
Доверившись интуиции, я замерла в нескольких шагах от очередного поста. Глаза охранника ловко скользили по переменчивой мгле чащи. Ничто так и не привлекло его внимание.
Слившись с тенью большого дерева, я ждала. Момент представится только один и я не должна его упустить. Улыбка слегка коснулась моих губ.
Отбросить все сомнения. Увидеть цель. Вперед…

Лес, наконец, смог погрузится во тьму. Огромные низкие облака не давали увидеть на небесном покрывале ни звезд, ни луны. Сирена и фонари не нарушали покоя ночи. Инженеры, что работали над ними, не смогли исключить все непредвиденные ситуации. Случай, один на тысячу, что сигнализация выйдет из строя именно сегодня, одновременно со всеми осветительными установками, казался слишком, невероятным, чтобы быть правдой. Но разве обычные люди верят в случайности?!

Достичь двери в низкое, серое здание оказалось довольно легко. Оказавшись под покровом тени его, мне сразу стало намного спокойнее. Я повернулась лицом к лесу, следя, чтобы никто из охранников не заметил меня. Попутно, пытаясь нащупать привычную и знакомую дверную ручку. Безрезультатно. Резко обернувшись, я теперь уже двумя руками шарила по двери. Но кроме тонкого, узкого прямоугольника с глубоким отверстием ничего не было найдено. Тихий горестный смешок вырвался из моей груди.
Это было последнее, что я помню…

Осознание приходило медленно. Сначала появился неприятный, даже раздражающий, клокочущий шум, исходящий откуда-то сверху. Затем к нему присоединилась тупая, пульсирующая боль в затылке. Слегка застонав, я попыталась открыть глаза. Желтый, проникающий во все щели свет казался невыносимым. Зажмурившись, я невольно потерла лицо, отметив про себя, что куда-то исчезли мои варежки.
- Прошу прощения, вы в порядке?
Я резко открыла глаза, невзирая на боль, мне нужно было знать, кто здесь находится кроме меня. Единственное, что я увидела, были ясные голубые глаза, пронизанные тонкими искорками страдания и сочувствия. Несколько раз моргнув, я, наконец, смогла рассмотреть лицо незнакомца полностью. Тут же волосы на моем затылке зашевелились и, словно кошка при виде воды, я отпрянула назад.

Иногда все-таки можно снять маску!

Жив он только в наших сердцах...

Утро! 
Den, куда пригласишь?) 
Кстати, ты-таки не отбрасывай идею с мужиками) Мне скоро уборку нужно будет делать - еще генеральней, чем прежде была))

Она была бы еще осмысленней, если бы были знаки препинания кое-где)
Чиффа, пафос наше все)) А кровушка твоя?)

Tayga, не-а) точно такой же)) *не верь всему, что написано в профиле* XDD
Как настроение?) Как каникулы?)

Den, шаманизм - одно из самых интересных верований) это целая культура) Понятное дело, она меня интересует)
Arilon, сочувствую. Революция - ради демократии - зачем?!

спросил он в 19:49 по московскому времени)

Вечер!
Arilon, "Судный день"? Неужели, все так плохо?!
Mirrovirra, плюс стопицот!

Занятная тема - занятная) Я бы сказала, что плодородная почва для холиваров)

Гендер и гендерная политика в определенной мере положительная вещь. Но по большей части у меня она устойчиво ассоциируется с "феминизмом". А феминизм я ой как не люблю. Для меня феминизм - это убийство в себе женщины в борьбе за место под солнцем в этом мире. И, думаю, что это явление - феминизм - не на долго задержится в мире. И уже через несколько десятков лет исчезнет.
Как пример, можно взять Швейцарию. Казалось бы, одна из самых благополучных стран мира. Но какая там происходит гендерная борьба. (Здесь имею ввиду борьбу за равноправие социальных полов). Ну где это видано, чтобы вместо папы и мамы нужно было употреблять слово - один из родителей!    Даже сумасшедшая американская полит корректность, доходящая до абсурда, до такого еще не додумалась.

Но в гендере есть и положительные свойства. Как, собственно, и в любой идее. (Жаль, что на практике идея искажается )
Сама идея социальной роли, которую ты выбираешь не с подачки общества, а сам - мне нравится.
Гендер диктуется глобализацией, благодаря которой локальные традиции и обычаи видоизменяются, смешиваясь и превращаясь в т.н. "мировую культуру". И уже традиционные представления о браке, взаимоотношениях мужчин и женщин, положении в семье становятся совсем другими.